День Благодарения в США – это не только большая запеченная индейка с клюквенным соусом, семейный ужин с многочисленными, но не слишком часто видимыми родственниками, это день, когда большая часть населения снимается с обжитых мест и отправляется в путешествие. Некоторые передвигаются по дорогам, некоторые используют самолеты. В эти дни в аэропортах выстраиваются гигантские очереди и вездесущие журналисты спешат туда в поисках очередной сенсации. Я наблюдала сцену, когда кем-то позабытая сумка вызвала настоящий ажиотаж, такого количества фотографов и операторов не удостоился бы и сам Стивен Спилберг, если бы ему пришло в голову путешествовать туристическим классом.
Именно этот длинный холидей Дня Благодарения прочно занимает первое место по количеству авиапассажиров, отодвинув на вторые позиции Рождество. Что ж, мы решили не отставать от американцев и отправились в наш небольшой вояж на восток США. Заручившись приглашениями от нашего хорошего друга Кейси, после долгих сомнений и колебаний мы выработали следующий маршрут: Лос Анжелес – Манчестер, Нью Гемпшир – Кавендиш, Вермонт – Глостер, Массачусетс – Кембридж – Бостон – Салем, Массачусетс.
Отстояв некоторое время в очереди, мы без проблем прошли кордоны секьюрити — все снятые ботинки и прозвоны разных частей тела пришлись на долю смуглых пассажиров, которых трусили и досматривали по полной программе. Как хорошо, что наш калифорнийский загар уже успел несколько облезть.
Какими же маленькими кажутся Соединенные Штаты, если смотреть из Европы и какие же они большие, если пересекать их от Тихого океана до Атлантического. Полет занимает около 8 часов с небольшой остановкой в Филадельфии, достаточной только для того, чтобы пройти с одного терминала в другой. И вот, наконец, Манчестер, Нью Гемпшир, мы выходим, обвешанные подарками, как Деды Морозы, наш чемодан благополучно прибыл, Кейси встречает нас, прокатная машина уже ждет нас с включенной печкой и кругом лежит снег. Здравствуй зима…
День Благодарения (день первый)
День Благодарения начался для нас в небольшом уютном кафе в Манчестере, где мы успели благополучно позавтракать как раз до закрытия (в стране – праздник и все, за исключением нескольких магазинов и заправок не работает) и проложить по карте маршрут до Вермонта.
Штат Нью Гемпшир можно охарактеризовать тремя словами – природа, тишина, мир; первые поселенцы здесь появились в 1623 году, этот штат первым провозгласил независимость от Англии в 1776 году, в штате нет налога на продажи и по выходным дням можно купить алкоголь, чем пользуются жители соседнего Массачусетса, где с незапамятный времен это — запрещено.
Так как времени у нас было предостаточно, мы съехали с хайвэя и выбрали дорогу, которая проходит мимо многочисленных озер, речушек, небольших городков с живописными домами из красного кирпича с яркой белой отделкой окон и дверей или нежно-желтыми деревянными домиками, расположенными прямо в лесу. Перебравшись через реку Коннектикут, которая является границей между штатами, мы оказались в штате Вермонт и через несколько проселочных дорог, петляющих по горам, заросшим лесом – в Кавендише, где нас ожидала вечеринка с праздничным обедом.
Это был наш первый день Благодарения в Америке и мы познакомились с невероятным количеством людей, облик большинства из них напоминает первых поселенцев из рассказов Джека Лондона – нежные женщины и мужчины с резкими чертами лица, как будто вырубленными из камня. Все они очень веселые, добродушные, разговорчивые люди – за весь мой год пребывания в Америке я не общалась так много. Им было интересно все – и наши впечатления о жизни здесь, и как нам жилось на Украине, и наш web-сайт, и многое, многое другое.
Невозможно описать все блюда, стоящие на столе – это был просто «праздник желудка» — невероятное количество разнообразного мяса, включая любимую буженину, клюквенный и брусничный соусы, салаты, множество пирогов и один большущий торт, причудливо украшенный кремом и кусочками лимона. В отличие от Калифорнии народ наслаждается дарами природы в виде вина или пива – все так привычно и знакомо.
А какой замечательный дом у хозяев – родственников нашего друга Кейси – наподобие сруба, сложен из огромных бревен, которые внутри ничем не отделаны, просто покрыты лаком. Деревья для дома были спилены в собственном лесу и обработаны самолично хозяином. Это уютный и красиво декорированный дом, с большой печкой, которая топится дровами и служит также плитой для приготовления еды. В таком доме абсолютно теряется чувство времени…
Кавендиш, Вермонт и окрестности (день второй)
«Виды, звуки и запахи – все заставляет вас думать, что вы уже умерли и находитесь в раю. Но несмотря на то, что вы все еще живы, вы — в раю, когда вы в Вермонте» Чарльз Берил
Проведя ночь в Happy Trails Motel, расположенном в соседнем городе Ладлов (Ludlow), мы были готовы обследовать окрестности. С погодой нам несколько не повезло – прекрасный солнечный день Благодарения сменился мрачными тучами, изредка просыпающими на землю снежинки — типичной Вермонтской погодой. Но в любую погоду Вермонт красив как картинка – небольшая пасторальная картинка Нормана Роквелла, американского художника; это самый разноцветный штат – зимой изумрудные сосны оттеняют белоснежные пики, осенью – яркие алые оттенки кленовых листьев создают совершенно фантастическую картину, все кругом облекается в красные одежды, летом и весной к пышной зелени добавляется белое пенистое кружево ручьев с небольшими водопадами и аквамарин озер. Вермонт знаменит чистейшим воздухом, горнолыжными курортами, кленовым сиропом и домашним сыром.
На этот раз мы были гостями в доме у дяди и тети нашего друга Кейси в Кавендише и они возили нас вокруг, показывая всякие достопримечательности. Они живут в старинном доме, 1790 года постройки и, естественно, несколько перестроенном и благоустроенном с тех времен. Дом стоит недалеко от дороги в собственном лесу с небольшим поголовьем оленей и иногда забредающими медведями.
Вермонт — единственный штат, который не выдавал беглых рабов и, поэтому, дом построен с большим подвалом и двумя выходами из него. Сложно представить, сколько счастливых беглецов смогли останавливаться там на их долгом пути в Канаду.
Для многих русских Кавендиш известен тем, что там какое-то время прожил Солженицын. Нам показали его имение – большой кусок леса, окруженный забором с колючей проволокой и камерами наблюдения на нем, наверное, единственное место во всем Вермонте c такой охраной. Дом невозможно было разглядеть с дороги – только снежный лес и небольшой кусочек подъездной дорожки. Когда Солженицын поселился там, то попросил местных жителей не беспокоить его, он искал спокойной жизни отшельника. Вермонские леса, возможно, дали ему покой и вдохновение, они как нельзя лучше подходят для этого – такая абсолютная тишина, легкий падающий снежок и сказочный лес, полный своей дикой жизни.
Но кроме покоя и тишины, в Вермонте можно найти островки, где жизнь кипит – кучи шумных туристов, заполняющих кафе или рестораны, переполненные мотели или отели, пробки на дорогах, подъемники, лыжи, сноуборды – все это горнолыжные курорты. На вопрос о трех наиболее популярных занятиях в Вермонте местные жители отвечают – лыжи, лыжи, лыжи. В Ладлове находится знаменитый курорт – Окемо (Okemo), вернее, городок примостился у подножия этой горы.
Если зима недостаточно холодная или снежная, то специальные машины производят снег для покрытия 655-метрового вертикального спуска, наивысшего в южном Вермонте. Мы заехали на гору, полюбовались на открывшиеся панорамы, а также на две практически заполненные парковки, на хвосты очередей на подъемники, но все эти мелочи не способны остановить истинных любителей активного отдыха.
А дорога тем временем звала нас дальше и дальше, мы опять пересекли реку Коннектикут и оказались в штате Нью Гемпшир, наш путь лежал к еще одной достопримечательности Новой Англии – к маленькому городу Ганноверу и к его культурному центру — Дартмут колледжу (Dartmouth college). Дартмут – одно из старейших учебных заведений в США, основано в 1769 году и наравне с Гарвардом, Йелем и Принстоном входит в знаменитую «Лигу плюща» (Ivy League).
«Лига плюща» объединяет восемь самых престижных и дорогих университетов, выпускники которых – президенты, конгрессмены, дипломаты, бизнесмены и даже кинозвезды. Плющ стал символом Лиги потому, что покрывает кирпичные стены старых университетов. А сама история названия следующая: некий спортивный журналист получил от редакции задание освещать игру в американский футбол между университетами Колумбии и Пенсильвании и, сомневаясь в том, что игра будет интересной, брюзжал, что ему придется «смотреть, как растет плющ каждый субботний вечер». Другой репортер случайно услышал и использовал название «лига плюща» в репортаже о футболе для описания группы старейших университетов. Название было подхвачено и в 1945 году Лига была создана как спортивная организация для проведения межуниверситетских соревнований по американскому футболу. Однако ценят «Лигу плюща» не только за спорт, диплом одного из университетов Лиги — своего рода отличительный знак, он свидетельствует о принадлежности студента к избранному кругу. Стихия не дала нам возможности насладиться созерцанием местных достопримечательностей, многие здания Дартмут колледжа почти невозможно было разглядеть из-за белых пушистых хлопьев, щедро слетающих с небес. Нам надо было успеть вернуться домой, пока все дороги не стали абсолютно непроходимы для нашей прокатной машины.
Мы проезжали маленькие городки с несколькими мирно уживающимися церквушками, небольшие горные ручьи и речки со старинными крытыми мостиками, красные пятна небольших ферм, одиноко расположившиеся в долинах или на склонах пологих гор. Мне было очень сложно удержаться и не останавливать машину на очередном повороте, на каждой смотровой площадке, каждый следующий вид был еще прекраснее предыдущего, но солнце опускалось все ниже и ниже, пока темнота не скрыла от глаз этот причудливый калейдоскоп видов.
Дорога в Глостер, Массачусетс (день третий)
На этот день у нас был запланирован переезд в Массачусетс, но мы не могли покинуть Вермонт не побывав в еще двух знаменитых местах – небольшой сырной фабрике Кроули (Crowley Cheese Factory) и Vermоnt County Store. В этих магазинах хорошо ощущается дух старины и можно приобрести самые «вермонтские» сувениры. Фабрика Кроули – это небольшое семейное предприятие, открытое в 1882 году, самая старая сырная фабрика в Вермонте, здесь до сих пор варят сыр по старинным рецептам и вручную формуют его. Вот и сейчас я ем этот сыр, запиваю его белым вином, вспоминаю Вермонт и основателя фабрики Уинфрида Кроули, для которого производство сыра было не просто технологическим процессом, а самым настоящим искусством. Для приобретения кленового сиропа лучше посетить Vermоnt County Store – необычный деревянный магазин, в кантри-стиле, с массой самых разнообразных товаров, здесь продается все, начиная от гвоздей, до одежды и еды.
Мы не можем задержаться надолго в этих замечательных местах, дорога зовёт нас, мы покидаем Вермонт, пересекаем Нью Гемпшир и попадаем в Массачусетс. Все так же холодно, везде лежит снег, небо покрыто тяжелыми низкими тучами, все предвещает снегопад. Но мы – везучие, мы проскакиваем мимо и без проблем добираемся до Глостера (Gloucester), нашего базового лагеря для дальнейших вылазок в Бостон и окрестности.
Глостер расположен на берегу Атлантического океана, на мысе Энн (Cape Ann), город был основан в 1623 году и до сих пор остается центром рыбной ловли. Ошеломляющая, первозданная красота побережья, длинные песчаные пляжи, ясная голубизна океана не оставит равнодушным никого, не зря здесь расположено старейшее поселение художников и писателей — Rocky Neck Art Colony.
Эта земля очень напоминает Север Англии, Шотландию – такая же суровая красота вересковых пустошей, большие замшелые валуны, сильный ветер, дома, сложенные из камней, такие же заборы и как-то сразу приходит понимание, почему некоторые люди не сидят на месте, в тепле собственных домов, а выбирают профессию моряка и отправляются в дальние страны, на встречу с неведомым…
Остановились мы в доме сестры Кейси — Марты, таком же старинном и суровом, как и окружающая природа. Необычным было отсутствие отопления в спальнях, и это при легком морозе, но большое пуховое одеяло, выданное нам гостеприимной хозяйкой, согрело нас лучше всяких обогревателей.
Кембридж, Гарвардский университет (день четвертый)
Кембридж(Cambridge) или Новый Город (Newtowne), как он тогда назывался, был основан как небольшое сторожевое поселение колонии залива Массачусетс. После основания колледжа в 1636 году поселение становится все более и более знаменитым. Гарвардом колледж стал называться после того, как Джон Гарвард, священник и филантроп, передал половину своего поместья, крупную сумму денег и часть библиотеки колледжу. В то же время было принято решение о переименовании города в Кембридж, в честь того английского города, где многие поселенцы получили образование.
Жители Новой Англии были большей частью вполне зажиточны, а в грамотности не уступали никому на свете — это были чуть ли не с колыбели знатоки древних языков. Садовник в Кембридже, пересыпал речь цитатами из Горация, а во многих домах слуги проверяли у детей их латинские упражнения. Первоначально в Гарварде студенты обучались богословию и древним языкам, но колония росла и развивалась, начинался славный XIX век, требовался новый уровень образования. С присоединением к колледжу медицинского и юридического факультетов, а также с введением математики, истории, политэкономии, и началась, собственно, знаменитая история Гарвардского университета, воспитывающего тех, кто в последствии направлял развитие колонии и всей страны.
До конца XIX века в университете обучались исключительно мужчины, а в 1879 году его состав пополнился Рэдклифским женским колледжем (Radcliffe College), ныне известным богатейшей библиотекой по истории борьбы американок за свои права. На этот же период приходится «золотой век» Гарварда, который связан прежде всего с замечательным педагогом и президентом университета Чарльзом Уильямом Элиотом. Любопытно, что примерно в одно и то же время (в начале XX века) в Гарварде учились Франклин Делано Рузвельт и его будущие враги — Исороко Ямамото, адмирал японского императорского флота времен Второй мировой войны, который разгромил американцев в Перл-Харборе, и Лоренс Деннис, впоследствии один из идеологов американского фашизма. Гарвард — alma mater 6 президентов США (двое Адамсов, двое Рузвельтов, Хейс и Кеннеди) и 40 нобелевских лауреатов. Сейчас здесь обучается свыше 20 тысяч студентов.
Мы немного побродили по небольшим улочкам города, среди уютных домиков с живописными лужайками, где ничто не напоминает о времени и, конечно же, нашли дом американского поэта Генри Уодсворта Лонгфелло, в котором останавливался и Джордж Вашингтон в начале войны за независимость.
Затем побывали на Гарвардской площади, у памятника Джону Гарварду, возле которого было необычно пустынно, никаких студентов, трущих башмак статуи для удачи на экзаменах, только старые красные здания университета и необычная тишина и покой.
Спустились к реке Чарльз, но холодный пронизывающий ветер разогнал всю публику с дорожек вдоль реки; мы тоже не выдержали более 15 минут и вернулись под защиту старых зданий, которые оберегают город от ветра и дают возможность прогуляться, полюбоваться на достопримечательности и не чувствовать себя большими промерзшими сосульками.
Нельзя покинуть Кембридж, не посетив еще одно интересное место, особенно для программистов — музей Массачусетского Технологического института (MIT), ведущего научного центра информационных технологий. Каждый посетитель может найти экспозицию интересную именно ему, наша пестрая компания разбрелась по выставочным залам – Алекс выбрал роботов, экскурсию в мир искусственного интеллекта; я, Кейси и Марта выбрали выставку голограмм, это самые большие голограммы в мире, и всей нашей компании понравились кинетические скульптуры Артура Гэнсона (Arthur Ganson) – гениальные, философские, остроумные, нечто среднее между механикой и хореографией. Чего только стоит скульптура, изображающая кота, мирно спящего на диване, и стул, летающий по хитрой траектории, задевающий кота по голове; или грудная куриная косточка, разгуливающая по дощечке взад и вперед. На скульптуры можно смотреть часами, поражаясь причудливому движению разных частей.
На тропе Свободы, Бостон (день пятый)
Базовой идеей поездки в Бостон было использование общественного транспорта, надо же покататься на электричке и метро. Тем более, что Бостонские пробки на дорогах, лихие водители и большая перепланировка центра (Big Dig), которая ведется несколько лет, уже стали притчей во языцах. Вот в электричке нас и ожидал первый сюрприз, как совершенно «темных» и не знакомых с общественным транспортом людей. Первым делом, когда мы зашли в вагон, я увидела на спинке кресла кем-то оставленный билетик. Я радостно выхватила его из-под такой хитрой петельки и стала рассказывать Кейси, что традиции везде одинаковые и у нас тоже народ оставляет билетики в трамвае или автобусе. Но свой рассказ я не успела окончить, так как поднявшаяся сзади старушка со страшным возмущением поведала, то это ее билетик. Потом мы уже выяснили, что эти петельки на спинках сидений как раз и предназначены для билетов — контролеру не надо спрашивать у каждого, где его билет и так все видно. М-да, бедная старушка, надо было видеть ее недовольное лицо и слышать наши объяснения – «руссо туристо».
Бостон больше, чем какой либо другой город связан с началом американской истории, он на 150 лет старше, чем сами Соединенные Штаты. Бостонские корни уходят в 1630 год, когда первые пуритане приплыли в Новую Англию, ища, прежде всего, свободы вероисповедания. Первоначально поселенцы под предводительством Джона Винторпа (John Winthorp) высадились в Салеме (Salem), но потом перенесли свой лагерь на холмистый полуостров у реки Чарльза. Место это было богато природными ручьями, индейцы называли его «Shawmut» (Живая Вода), но пришельцы распорядились по-своему и назвали поселение в честь своего родного города – Бостоном.
Свое знакомство с Бостоном мы решили начать с тропы Свободы (Freedom Trail), которая проходит мимо многих достопримечательностей и каждая остановка представляет какую-нибудь главу из американской истории. Эти главы включают в себя места, где горожане собирались, чтобы провозгласить свои права, похоронить умерших, обучать молодых, управлять делами своей собственной церкви, защищать свою собственность от английского вмешательства.
Следовать тропе очень просто – много знаков показывает куда нужно поворачивать и на что смотреть, но мы к сожалению не увидели обещанные в путеводителе вмурованные в тротуар красные блоки, обозначающие эту тропу, возможно, кому-то повезет больше. Тропа начинается в парке Boston Common, который первоначально использовался как пастбище и, изредка, как поле, где колонисты упражнялись в стрельбе. Сейчас это живописный парк с небольшими озерами, мостиками и очень толстыми холеными белками, которые абсолютно не боятся прохожих и очень смешно выпрашивают еду, стоит только остановиться — и вас окружает небольшая стайка попрошаек. Нас заинтересовали в парке небольшие павильоны, в которые заходило много народу, но никто не выходил. Когда мы заглянули внутрь такого сооружения, то ничего кроме небольшого помещения и лифта не обнаружили – все это напомнило нам повесть Стругацких, прямо какой-то телепорт. Загадка разъяснилась очень быстро – под парком находится поземная стоянка, вот туда-то и следовали эти загадочные люди.
Следующая остановка – Massachusetts State House, который стоит на верху холма Бикон (Beacon Hill) и смотрит на парк. Это златокупольное здание, построенное в 1738 году, все еще продолжает оставаться домом законодательной власти. Следуя тропе, мы перемещаемся на угол Park Street и Tremor Street, здесь расположена церковь Park Street (Park Street Church), элегантная пика колокольни которой была первой видна приближающимся к городу путешественникам. Знаменитый гимн «Америка» впервые был исполнен именно здесь, так же как и первый спич против рабства известного аболициониста Вильяма Ллойда Гаррисона (William Lloyd Garrison). Прямо за церковью расположено кладбище, на котором похоронены многие выдающиеся американцы.
Мы следуем по Tremor Street, сворачиваем на School Street , проходим мимо старого здания Городского Собрания (Old Sity Hall) и выходим на улицу Вашингтона (Washington Street). Здесь расположен старый Южный Дом Собраний (Old South Meeting House) – это церковь, построенная в 1729 году. Событие, которое сделало эту церковь столь достопримечательной и впоследствии воодушевило революцию – это Бостонское Чаепитие (Boston Tea Party). Около 5000 колонистов собрались здесь 16 декабря 1773 года, протестуя против налога на чай, который должны были уплатить американские морские торговцы английскому королю. После часовых дебатов, Самюэл Адамс (редактор местной газеты и пивовар) дал сигнал к началу Бостонского Чаепития и патриоты, переодетые как индейцы, проникли на Гриффинскую пристань (Griffin’s Wharf) и выбросили 342 ящика с чаем в воды Бостонской гавани. Через год, после оккупации Бостона англичане в отместку за чаепитие превратили церковь в конюшню. И вторая достопримечательность на этой улице — старый Книжный Магазин на Углу (Old Corner Bookstore), который в середине XIX века был литературным центром Бостона.
А тропа тем временем ведет нас дальше к Old State House, построенному в 1713 году, с балкона этого здания роялисты объявляли декреты жителям колонии и с этого же балкона 18 июля 1776 года была провозглашена Декларация Независимости. Следующую остановку мы делаем возле Фэнэйл Холл (Faneuil Hall), который был и остается центром политической жизни Бостона, а в некоторые периоды истории и всей Америки. В свое время здесь высказывались революционеры, которые выступали против Британского правительства, потом развивали дебаты борцы против рабства и политики, ратующие за права женщин. Это здание было свидетелем споров по всем американским войнам от 1812 года до Персидского залива. Прямо за ним расположен Квинси Маркет (Quincy Market) — один из самых старых торговых центров Америки.
И одна из последних достопримечательностей, которую нам удалось увидеть, следуя тропой Свободы – это старая Северная церковь (Old North Church), которая построена в 1723 году и является самой старой церковью в Бостоне. Эта церковь сыграла ключевую роль в полуночном рейде Поля Ревир (Paul Revere), когда он успел поднять народное ополчение во время войны за независимость, что описано в одноименной поэме Генри Уодсворта Лонгфелло:
Запомните, дети, - слышал весь мир,
Как в полночь глухую скакал Поль Ревир...
То было в семьдесят пятом году,
В восемнадцатый день апреля, - в живых
Уж нет свидетелей лет былых.
Он другу сказал: "Я сигнала жду.
Когда из города наступать
Начнут британцы, ты дай мне знать,
На Северной церкви зажги звезду, -
Одну, если сушей, а морем - две.
Я буду с конем бродить в траве
На том берегу, и, увидев сигнал,
Коня бы я в бешеной скачке погнал,
Чтоб всюду с оружьем народ вставал!"Перевод М. Зенкевича
Мы не смогли пройти всей тропой Свободы, добрались только до моста через реку Чарльз и закончили этот длинный и бесконечный день ужином в еще одной достопримечательности тропы — Union Oyster House – старейшем американском ресторане, открытом в 1826 году. В этом здании в 1771 году издавалась самая старая газета в США – «The Massachusetts Spy», а в 1796 году на втором этаже проживал будущий французский король Луи-Филипп, изгнанный из своей страны, он вынужден был зарабатывать на жизнь уроками французского для молодых леди из хороших семей. Надо заметить, что кормят здесь очень даже неплохо и за вполне разумные деньги.
Салемские ведьмы (день шестой и последний)
Вот и настал последний день нашего путешествия, очень не хочется возвращаться, столько всего осталось не увиденным. По дороге в аэропорт мы решили заехать в Салем (Salem, MA), город ведьм, город колдовства.
Во времена Процессов над Ведьмами здесь было два поселения – город Салем (Salem Town) и поселок Салем (Salem Village), в котором вся эта история и началась. Представьте себе — холодная мрачная осень 1692 года, когда мужчины — полностью в хозяйских делах, а женщины ничем не могут себя занять и всякие развлечения строго запрещены пуританской моралью, само поселение находиться на границе нового неизведанного края, населенного враждебными индейцами и вдруг ведьмы… Сначала все походило на фарс и большинство не верило, да и как можно поверить показаниям типа – «когда я возвращался из трактира, то услышал что за мной идет что-то очень большое. Я оглянулся и увидел гигантского черного борова со светящимися глазами, он преследовал меня до самого дома и моя собака боялась подойти ко мне, она только плакала, глядя на этого борова. Это все козни моей соседки». Я так думаю, что собака плакала глядя на своего пьяного хозяина, приползшего домой и, тем не менее, это — показания в деле о ведьме, приведшие к ее осуждению и смерти. Постепенно истерия захватила всех жителей Салема и города, и поселка, количество обвиненных достигло 150 человек, 19 из них были повешены, пятеро умерли в тюрьме после разбирательства и пыток.
Поддерживали все эту историю несколько девочек, которые бились в судорогах и кричали на судебных слушаниях, что и являлось главной уликой против обвиняемых в колдовстве. Если первыми жертвами были люди очень бедные, даже нищие, то потом девочки принялись обвинять более зажиточных и богатых, возможно, по наущению доброжелательных соседей и, в конце концов, обвинили жену губернатора. Ну уж этого губернатор допустить никак не мог, он сформировал новый суд и к концу 1693 года процессы пошли на убыль и затем прекратились совсем. В 1711 году некоторые девочки покаялись и начался процесс реабилитации осужденных. Надо заметить, что никто не мог наследовать имущество осужденных в колдовстве, возделывать их землю, ухаживать за их домашним скотом, многие родственники осужденных оказались на грани нищеты, хозяйства были разорены, а кто-то должен был платить налоги и прочие судебные издержки. Так здравый смысл восторжествовал над всеобщей истерией, а вопрос о том, были ли на самом деле ведьмы в Салеме или нет, закрыт от нас плотной завесой времени…
Но в наше время, похоже, Салем таки превратился в город ведьм, весь город в ведьмовской символике – черные коты, летучие мыши, пауки, метлы, все это украшает дома горожан, даже на полицейской машине нарисована ведьма на помеле (к сожалению нам не удалось сфотографировать). Но кроме ведьм Салем известен как крупный торговый порт, который помог выжить молодой республике после объявления независимости, а там где корабли, везущие ценные грузы из дальних стран, там, конечно же — пираты, и, в наше время, Музей Пиратов.
И еще одна достопримечательность Салема – Дом о семи фронтонах (The House of The Seven Gables), старое мрачное сооружение с призрачными шпилями, с газовыми рожками на углах и ромбовидными зарешеченными окошками, настоящий символ темной пуританской эпохи скрываемого ужаса и перешептываний о ведьмах. Это здание вдохновило классика американской литературы Натаниэля Готорна (Nathaniel Hawthorne) на создание одноименного романа, в котором идет речь о старом проклятии, и мрачным фоном служит этот дом с острой готической крышей. Готорн использовал в романе семейное предание о проклятии, наложенном на его собственный род в наказание за жестокость его прадеда-судьи Джона Гортона на ведьмовском процессе в 1692 году.
Осматривая все эти примечательные места мы совсем забыли о времени, наши часы неуклонно показывали, то пришло время прощаться и отправляться в аэропорт, что мы и сделали после небольшого перекуса – до чего же все эти старинные истории вызывают аппетит. Затем быстро и без всяких проблем добрались до Манчестера, Нью Гемпшир.
Посещение Города Ведьм не прошло для нас даром — досмотр в аэропорту отличался повышенным вниманием, нас не только пропустили через рамку, но и прозвонили все части тела. Особенно таможенникам не понравилась пятка Алекса, которая звенела и звенела, даже снятие носка не помогло, видимо чем-то мы не понравились салемским ведьмам. Но со временем поняв, что без пятки никто никуда не полетит, офицер смилостивился, разрешил одеться и отпустил нас. Ну что же дальше самолет, еще один и мы в Лос Анжелесе и еще через пару часов – дома, на нашем зеленом ранчо, где всегда светит солнце, где тепло и нет снега и никакой мистики, как, впрочем, и истории тоже…
Вермонт — Нью Гемпшир — Глостер — Кембридж — Бостон — Салем, Ноябрь — Декабрь, 2002
